Продолжаем серию статей о секретах мышления Элона Маска. В предыдущих постах мы обсуждали, что такое «софт» и «железо» человека, как программировать себя на полноценную жизнь — и почему ни вы, ни окружающие не знаете о мире практически ничего.
Сегодня — последняя часть этого яркого материала. Нас ждет всего шаг до «лаборатории шеф-поваров», где сбываются мечты и проверяются великие идеи.
Предыдущие статьи серии: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4.
Прозрение 3: вы играете в Grand Theft Life, или «великую кражу жизни»
Первые два прозрения позволяют взломать наш «софт», увидеть там чужеродные элементы и заполнить поля реальности и желания собственным почерком. Словом, выбрать цель и стратегию «по себе». Но и тут ждет ловушка. Мы, наконец, в лаборатории — инструменты под рукой, оборудование настроено, но что-то нас держит…
В отличие от настоящих шефов, повара делятся на четыре типа. Когда вам кажется, что вы «освободились» от догмы — возможно, вы просто сменили ее формат.
Чтобы понять суть новой ловушки, вернемся к истории с императором. Когда он предстал перед народом во всем великолепии своего видавшего виды тела, это вызвало только два типа реакций. 99,9% наблюдателей прикинулось, что видят самую прекрасную в мире одежду, и лишь ребенок заявил, что король голый. Но это — только поверхность. В действительности, подобная ситуация вызовет четыре типа реакций.
1. Гордый повар
Это парень пьет бокал с догмой до дна и просит добавки. Его внутренний голос давно убит — точнее, заменен внешним. В мире гордого повара не осталось никакой разницы между собственными мыслями и требованиями догмы. Он не обеспокоен истинностью своих убеждений — и не фиксирует, как они зарождаются.
Такой человек уверен, что он умный, независимо мыслящий и сам формирует мировоззрение. Так как догма у него в крови, то гордый повар действительно видит одежду на короле — ведь его сознание крепко спит.
2. Сомневающийся повар
Гордый повар становится сомневающимся, или небезопасным, пройдя через Прозрение 1 — «вы ни хрена не знаете». Сомневающийся повар пережил всплеск осознанности — небольшой, но достаточный, чтобы усомниться в постулатах, которые раньше принимались безоговорочно. И даже не усомниться — просто человек перестал понимать, почему уверен в том, в чем уверен. То есть, сомневающийся повар еще не ставит под сомнение постулаты догмы, но уже начинает понимать, что не сам сформировал их.
Потеряв блаженное высокомерие гордого кока, сомневающийся теряется в новом мире — глядя на Голого Короля, теперь он видит его голым. Но пока считает, что проблема в его глазах, а не в короле — поэтому наш повар стесняется своей «ущербности» и разделяет энтузиазм толпы по поводу невидимой мантии.
3. Рефлексирующий повар
Рефлексирующий, или ненавидящий себя повар — это сомневающийся, прошедший «Прозрение 2». Поняв, что «никто ни хрена не знает», человек вкушает запретный плод самоненависти. Теперь повар точно знает, почему сомневался в постулатах догмы на предыдущем этапе. Потому что они — ерунда. Он начинает видеть житейскую мудрость тем, чем она является на деле — слепой верой в догму. Повар понял, что «никто ни хрена не знает» и куда рациональнее строить собственные рассуждения.
Увидев Голого Короля, рефлексирующий повар думает: «О Боже… Он действительно голый. А эти идиоты прикидываются, что видят одежду. Что я делаю со своей жизнью? Мне пора развиваться».
Но конечно, в такие моменты к горлу подступает комок. Да, на этом потном, обрюзгшем теле венценосца действительно нет одежды. Но что говорят остальные? Почему они говорят это? Неужели все сошли с ума? В конечном счете, сомнения остаются — и рефлексирующий повар предпочитает не привлекать к себе внимание. Напротив, он выражает видимую веру догме, хотя уже не признает ее.
4. Шеф
Ребенок в истории с королем. Шеф — это рефлексирующий повар, избавившийся от иррационального страха. Они мыслят одинаково, но когда приходит время действовать, шеф встает и говорит правду.
Визуальное резюме:
Все мы люди, все мы сложно устроены, а это значит, что в жизни мы поочередно принимаем каждую из этих ролей. Но кажется, из всех четырех именно рефлексирующий повар самый любопытный. Он дразняще близок к выходу на собственный жизненный путь — и он знает, что на этой дороге его ждут славные вещи. Но он сомневается и не может сделать последний шаг. У него за спиной раскрылись крылья, которые прекрасно работают — но повар боится шагнуть с обрыва и полететь. Поэтому, стоя рядом с прочими поварами на краю обрыва, он вынужден смотреть, как прекрасно шефам, которые осмелились перебороть страхи.
Дабы выяснить, что происходит с рефлексирующим поваром, давайте вспомним, как работает мышление шефов. Отбросив страх и рефлексию, шефы получают свободу наконец облачиться в лабораторные халаты и приступить к опытам. Для них мир — одна большая лаборатория, а жизнь — серия из миллиона тестов. Шеф относится к своим целям и начинаниям как к экспериментам, цель которых — получить новую информацию. Например, вот что говорит Элон Маск о негативной обратной связи:
«Я большой поклонник сбора фидбэка. Я пытаюсь создать точную ментальную модель, и если мои представления о чем-то неверны, но их можно улучшить, я буду только благодарен за то, что ошибочные убеждения исправлены».
Для шефа негативный фидбэк — это импульс к росту, поданный кем-то другим. Великие шефы высказывались также о провалах — их тоже не стоит воспринимать слишком болезненно.
«Провал — просто возможность начать снова, на этот раз более разумно», — Генри Форд.
«Успех — это движение от неудачи к неудаче без потери энтузиазма», — Уинстон Черчилль.
«У меня не было никаких неудач. Я с успехом определил пять тысяч способов, которые никуда не годятся. В результате я на пять тысяч способов ближе к тому способу, который сработает», — Томас Эдисон.
Как видите, супер-успешные люди хором говорят, что неудача — это офигенно. И неспроста. Научный подход предполагает обучение через проверку гипотез, а гипотезы создаются только для того, чтобы быть опровергнутыми — это значит, что ученые учатся через неудачи. Провал — важная часть процесса. Неудивительно, что самые эффективные люди на планете воспринимают мир как лабораторию — ведь это лучший способ добиться успеха.
Но большинство из нас просто не способно на такое. Даже бедный рефлексирующий повар, который чертовски близок к прорыву — и тот не может перешагнуть черту.
Что же ему мешает? Два неверных представления.
Заблуждение 1: Смещенный страх
Смелость шефа — на деле, просто точная оценка рисков. Именно этого не знает рефлексирующий повар. Он думает, что заметив догму, уже вырвался из ее лап — но на деле продолжает жить по правилам племени. Люди «запрограммированы» на серьезное отношение к опасностям, а эволюция не заложила в нас привычку оценивать и переоценивать каждый испытываемый страх.
Вместо этого мы пошли по пути наибольшей безопасности: если есть малейшая вероятность того, что страх основан на существующей угрозе, мы воспринимаем его как обоснованный. На всякий случай. И даже поняв, что страх безоснователен, мы не избавляемся от него. Тоже — на всякий случай. Ведь береженого Бог бережет.
Так страх проникает в глубочайшие пласты психики и таится далеко за пределами рациональности. Цель этого механизма вполне оправдана — спасти нас. Только эволюционные механизмы воспринимают за опасность малейшую вероятность того, что наши гены не продвинутся дальше. То есть, опасность — это риск не-спаривания, личной смерти или гибели потомства.
Эти качества достались нам по наследству с первобытных времен — от предков, живших в суровых племенных реалиях. Подобные одержимости и опасения всех форм и размеров, возможно, неплохо служили нам в Эфиопии 50 000 лет назад. Но сегодня это наследство разрушает наши жизни.
И не только потому, что оно проецирует страх ситуации «Отстой, я провалил охоту. Теперь мои дети не доживут до весны» на ситуацию «Отстой, я потерял работу. Теперь придется месяц жить у родителей, в комнате с идеальной температурой и пуховыми подушками». Из-за первобытных программ мы безосновательно боимся вполне безобидных вещей — и это опаснее всего.
Мы боимся выступать на публике больше, чем писать СМС на скоростной трассе. Нам страшнее заговорить с привлекательным незнакомцем в баре, чем создать семью с неподходящим, но привычным человеком. Мы боимся жить беднее, чем друзья и соседи, но не боимся потратить жизнь на бессмысленную карьеру — и все из-за смущения и страха выделиться из основной массы первобытных охотников и собирателей. Поэтому большинство из нас живет с перекошенной «шкалой опасности»:
Шефы боятся рисковать не меньше поваров. Видя шефа, зашедшего на действительно опасную территорию и закончившего в тюрьме, канаве, финансовой яме, не обманывайтесь. Это не шеф, а повар, живущий под властью догмы «Я непобедим». Настоящие шефы, как правило, мужественны и отчаянны только в своей «лаборатории» — пространстве их основного действия, пространстве, где исполняются мечты о карьере, любви, приключениях.
И хотя двери этого пространства всегда открыты, большинство людей никогда их не переступали. Причина тому та же, по которой так много американцев никогда не покидало свою страну — ошибочные представления об опасности такого путешествия. По аналогии, когда дело доходит до преодоления иллюзии опасности, рефлексирующий повар не делает последний шаг — и упускает все веселье.
Заблуждение 2: Смещенная идентичность
Вторая серьезная проблема «рефлексирующего повара» — как и прочие повара, он не может осознать простой факт. Он — ученый в лаборатории, а не эксперимент. Ранее мы говорили, что сознательные члены племени приходят к выводам, в то время как неосознанные являются выводами. То, во что вы верите, на чем стоите, чем занимаетесь ежедневно — это выводы, сформированные вами. В идеале. Но большинство людей являются «выводами» — они не формируют и не задаются вопросом о происхождении своих убеждений, корни которых на деле растут из первобытных времен.
Что касается общества, то проявляя себя перед людьми — в плане ценностей, моды, религии, карьеры и пр. — вы рекомендуетесь определенным образом. А так как люди обожают упрощать окружающий мир, то ваше племя составляет стереотип, жесткое представление о вас на основе этих проявлений. Так формируется ваш «личный бренд», загоняющий вас в четко маркированное, упрощенное поле смыслов. От этого поля зависит не только восприятие вас окружающими, но и ваше благополучие. Выйти из него трудно. Поступая непривычным образом, мы рискуем, что племя нас не поймет.
Поэтому изменения так болезненны. Менять что-то особенно больно тогда, когда с этим изменением меняется и наша личность. А окружающие только усложняют процесс. Неосознанные члены племени не любят, когда их соплеменники меняются. Это сбивает с толку, заставляет обновлять «базы данных» и ставит под угрозу уютную простоту их племенной убежденности. Поэтому попытки развития так часто встречают противодействие, насмешки или гнев близких.
И если меняться вам тяжело, то вы привязаны к тому, кто вы и чем занимаетесь сейчас. Сила привязанности размывает различие между ученым и экспериментом — и вы забываете, что это разные вещи. Мы говорили, почему ученые приветствуют негативную обратную связь о своих экспериментах — но когда вы и есть эксперимент, отрицательный фидбэк воспринимается как оскорбление. Это больно. Это сводит с ума. Все потому, что изменения кажутся невозможными. Это как перед родителями грудного младенца негативно отозваться об его имени.
Мы обсуждали, как ученые извлекают пользу из провальных экспериментов, но когда вы и эксперимент слиты воедино, вы не просто ставите цель по изменению своей идентичности. Вы кладете всего себя на лабораторный стол. И если эксперимент терпит неудачу, то ее терпите и вы. Возникает иллюзия, что вы — хронический неудачник.
Маск высказывался насчет отцов-основателей, которые закладывали контуры США, исходя из первичных принципов. По его мнению, их свобода мысли была обусловлена тем, что они начинали с нуля. А европейским странам того времени было трудно выбраться из ловушки собственной истории, чтобы сделать нечто подобное. «Ловушка собственной истории» — ту же фразу Маск использовал, говоря о крупных авто- и аэро-корпорациях. Он строит Tesla и SpaceX так же, как в конце 18 века создавались США — как свежие, молодые лаборатории, открытые экспериментам. Но глядя на другие компании в тех же отраслях, Маск видит неспособность руководителей управлять по принципам «чистого листа». Касательно авиационно-космической промышленности, Маск сказал «Там есть огромное предубеждение против рисков. Каждый пытается прикрыть свою задницу».
Живя в ловушке собственной истории, вы не знаете, как меняться. Вы забыли, что такое инновации, и застряли в поле идентичности, куда вас поместил окружающий мир. Именно по этой причине Стив Джобс воспринимает свой уход из Apple в 1986 году как замаскированное благословение. Он сказал: «Увольнение из Apple — лучшее, что могло произойти со мной. Бремя успешного человека сменилось легкостью новичка. Освободившись от бремени, я вошел в самый креативный период своей жизни». То есть, увольнение освободило Джобса от оков его собственной истории.
Каждый из нас должен спросить себя: «Нахожусь ли я в ловушке своего прошлого?». Стоя на краю пропасти с крыльями, готовыми к полету, человек парализован страхами — страхом опасности, страхом изменений, страхом сделать что-то необычное. Но разве этот багаж идентичности — не то, что удерживает нас от полета?
Страхи рефлексирующего повара не реальнее убежденности, что житейская мудрость содержит ответы на все вопросы. Но в отличие от прозрения «никто ни хрена не знает», которое вы можете наблюдать повсюду, другое прозрение — о том, что провалы и поражения не страшны, а полезны, — вы можете испытать только на себе. И только преодолев свои страхи. Что происходит только тогда, когда вы решаете измениться, терпите неудачу и понимаете, что ничего дурного в этом нет. Очередной замкнутый круг размыкается.
Вот почему многие из способнейших людей планеты застряли на пороге обетованной земли — взглянули одним глазом и испугались отправиться туда навсегда.
Проблема с последним прозрением — оно требует, чтобы вы перестали уважать собственные страхи. Но это уважение сидит глубоко в наших личностях, а единственный способ побороть его — бросить вызов страху и увидеть, что ничего дурного не случилось. Что большинство наших страхов — иллюзия из дыма и зеркал. Каждый выход из зоны комфорта дает невероятно мощный опыт, меняющий нас. И каждый раз он уменьшает трепет перед иррациональными страхами, укоренившимися в наших мозгах.
Поэтому главное, что знает шеф и чего не знает повар — реальная жизнь и игра GTA (Grand Theft Auto, «Крупная авто-кража») не сильно отличаются. GTA — веселая видеоигра, потому что это «симулятор» мира, где можно творить что угодно без страха. Разогнаться до 200 км/час. Врезаться в здание. Переехать старушку. И все будет ок.
Да, в отличие от этого мира, в нашем есть законы и тюремное заключение. Но на этом отличия заканчиваются. Представьте, что попали в другую игру — точную виртуальную модель мира, действия в которой не влекут последствий в реальной жизни. С одним лишь правилом — вы не должны нарушать закон или вредить кому-либо, и вы все еще должны обеспечивать себя и семью. Что бы вы делали? Вероятно, многие займутся самыми разнообразными вещами, о которых давно мечтали в реальной жизни, но не осмеливались попробовать. И они стали бы успешнее, счастливее и справедливее к себе в симуляции, чем в так называемой реальной жизни.
Убрав страх и озабоченность об идентичности и мнении окружающих, вы попадете в лабораторию шефа — не такую опасную, как казалось. Там вы сможете работать со многими волнующими и невероятными вещами, лежащими за границей зоны комфорта — и достигать свои мечты. Но жить такой жизнью нам мешают иррациональные страхи.
Глядя на великих шефов современности, становится понятно — все они, более или менее, воспринимают жизнь как Grand Theft Life. И это дает им сверхспособности. Видимо, то же имел в виду Джобс, говоря: «Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными».
Именно об этом третье прозрение. О бесстрашии.
Вместо заключения
Если мы хотим чаще думать как ученые, то вот три ключевых цели:
- быть скромнее о том, что мы знаем;
- быть смелее о том, что возможно и невозможно;
- перестать бояться миражей.
Хороший план — но не такой простой, верно? Обычно в конце больших постов авторы дают выжимку основных тезисов и руководство к действию. Но особенность этого текста — в нем важен каждый абзац всех пяти частей. Ключ в том, чтобы не стремиться стать идеальным шефом. Потому что никто не обладает образцово чистым мышлением — даже Элон. И в мире нет «чистых» поваров. Для нас, высокоразвитых животных, в мозге которых 86 миллиардов нейронов, не может быть ничего черно-белого. Реальность такова, что все мы отчасти и повара и шефы — и наше расположение на спектре в конкретный момент определено сотней аспектов, от возраста, воспитания и культуры до настроения и погоды за окном.
Если мы хотим развиваться и продвигаться ближе к мышлению шефа, то должны постоянно вспоминать себя. То есть, помнить: кроме «железа» (тела, генов, здоровья) у нас есть и «софт» (мышление). Что навык рассуждения, как и любой другой, совершенствуется с практикой. Что есть различия между поварами и шефами — они дадут понять, где мы на этом спектре.
Ключом может стать вопрос «Почему?» — тот самый, из детства, которым мы так раздражали родителей. Почаще спрашивайте себя: «Почему я уверен в том, в чем уверен?» и «Что здесь происходит на самом деле?». Этот вопрос станет трамплином к «перепросмотру» и самовспоминанию. Этот молоток разбивает хрупкое чувство уверенности и выстраивает новое, более рациональное суждение о чем-либо. Или, по крайней мере, он поможет вскрыть постулаты догмы.
Поэтому Маск не просто создает удивительные компании и проекты. Он мастерски спрашивает «Что здесь происходит на самом деле?» и находит реальные ответы.
Кажется, и нам пора заняться этим. Не находите?
Высоких вам конверсий!
По материалам: waitbutwhy.com Image source: Pannell_2010
