15 января 2009 года в двигатели самолета компании US Airways попало несколько гусей, что вынудило капитана рейса Чесли Селленбергера (Chesley «Sully» Sullenberger) совершить аварийную посадку на реке Гудзон. Посадка прошла без потерь и травм среди пассажиров и членов экипажа. «Чудо на Гудзоне» широко освещалось в прессе и принесло Салленбергеру статус национального героя.
Спустя 9 месяцев была опубликована книга мемуаров Селленбергера «Высший долг: мой путь к тому, что действительно важно» (Highest Duty: My Search for What Really Matters). Книга получила высокие оценки прессы, хотя некоторые рецензенты сочли стиль Чесли сухим и чересчур «академичным». Но как непрофессиональный писатель, постоянно занятый в качестве пилота, краш-тестера и СЕО консалтинговой компании в сфере безопасности, сумел написать и выпустить книгу всего за 9 месяцев?
Подобно тому, как при посадке злосчастного рейса 1549 US Airways Чесли пользовался помощью членов экипажа, при работе над книгой у него тоже был «второй пилот». На обложке «Высшего долга», под именем Селленбергера мелким шрифтом указано «При участии Джеффри Заслоу» (With Jeffrey Zaslow). Заслоу, скончавшийся в 2012 году, был профессиональным журналистом и автором, чье имя также появляется на обложках мемуаров профессора Рэнди Пауча (Randy Pausch) и конгрессвумен Габриэль Гиффордс (Gabrielle Giffords). Другими словами, скорее всего Заслоу и написал книгу «Высший долг» — в качестве «литературного негра», или «писателя-призрака».
Призрачный сектор литературы
Такие писатели, как Заслоу, представлены в достаточно туманном сегменте книгоиздания или любой отрасли, включающей понятие авторства. «Автор» часто является позицией для привлечения внимания, а не указанием на того, кто действительно составлял слова в предложения. Словари определяют «автора» не только как «человека, написавшего что-то», но и как «человека, начавшего или создавшего что-то, например, план или идею». Читатели по-умолчанию склоняются к первому определению, тогда как издатели могут использовать и второе.
Например, в научных кругах профессор может задать идею и вектор для исследований, но фактически эксперименты будут проводиться его помощниками. Руководители управляют направлениями деятельности предприятий, но основная работа и написание отчетов — на плечах помощников. Так же, почти все книги за авторством политиков или знаменитостей написаны «литературными неграми». Однако, в сфере книгоиздания такие писатели-призраки начинают выходить из тени — их имена все чаще фигурируют на обложках, иногда даже в качестве полноценных соавторов.
Многие профессиональные писатели обеспокоены тем, что одержимость издателей прибылью компрометирует статус всех авторов и превращает индустрию в вотчину «литературных негров». Но эти страхи ошибочны — современные читатели все еще не готовы расстаться с романтизированными представлениями о писателях.
Когда автор решает написать книгу, художественную или нон-фикшн, он начинает обдумывать историю и создает план. Когда же о книге задумывается знаменитость, она просто звонит своему агенту. Мотивы такого решения могут различаться. Некоторые известные персоны видят в издании книги шанс неплохо заработать. Ведь «автор» получает аванс сразу после подписания договора, что, по-существу, является гарантией будущих сборов с продаж. Например, Хиллари Клинтон получила $8 млн. после подписания контракта на мемуары, а Билл Клинтон — $15 млн. Агенты часто объявляют своеобразный «аукцион» за право продажи мемуаров между несколькими издательствами — чтобы взвинтить цены. По слухам, такая торговая война между тремя издательствами за права на книгу Анджелины Джоли подняла сумму аванса до $50 млн.
Словом, это очень неплохой заработок. Но деньги — не единственный мотив к «написанию» книги. Также это может делаться из PR-соображений. Например, укрепить популярность, высказаться по спорной проблеме или сформировать более детальный и приемлемый образ себя, нежели транслируется через СМИ.
«Не каждая знаменитость получает возможность описать свою историю на несколько сотен страниц. Как правило, они записывают короткие аудио-отрывки, как основу для работы над книгой», говорит Джоэл Хочман (Joel Hochman) из Arbor Books, компании писателей-призраков. «И в основном это нужно действительно для исправления репутации».
Питер Оснос (Peter Osnos), редактор и издатель мемуаров двух бывших президентов, объясняет, что хотя деньги — важный фактор, но для бывших государственных служащих важнее выразить «жизненный опыт, которым они хотят поделиться». Необязательно, но это может быть попыткой оправдания и объяснения своих действий на службе. Но в случае с действующими политиками и руководителями бизнесов, основная мотивация — продемонстрировать опыт. В книге Хиллари Клинтон описаны ее действия в качестве госсекретаря — что может помочь ей на президентских выборах 2016 года.
После того, как издатель купил права на книгу знаменитости, следующий шаг — найти исполнителя. Джеррольд Дженкинс (Jerrold Jenkins), президент компании издательских услуг, имеющей в штате «призраков», называет 4 вида таких писателей. Авторы самого низкого уровня обитают на биржах фриланса, их заработок варьируется в диапазоне от $5000 до $15000 за книгу. Профессионалы уровнем выше имеют некоторый писательский опыт, что позволяет им зарабатывать от $15000 до $30000. Такие авторы подписывают соглашения о неразглашении, обязуясь никогда не раскрывать факт своей работы над книгой.
Далее идут замечательные писатели, в послужном списке которых есть блестящие книги, бестселлеры, иногда даже под собственным авторством. Такие люди зарабатывают от $ 30 000 до $ 50 000 за проект. И на самом верху находится небольшая прослойка элиты супер-профессионалов, получающих от $ 50 000 и практически до бесконечности (гонорары таких людей иногда превышают миллион долларов). Лучшие писатели-призраки указываются в качестве соавторов на обложке, а также иногда получают проценты с продаж.
Уильям Новак (William Novak), написавший автобиографию американского автомобильного магната Ли Якокка (Lee Iacocca), пожалуй, один из наиболее коммерчески успешных писателей-призраков. Новак получает от 10 до 50% гонорара авансом, пользуется статусом соавтора, а его имя фигурирует на обложках книг — но этим могут похвастаться только самые востребованные «литературные негры».
Заказчики буквально доверяют свои жизни и биографии писателям-призракам, поэтому они, как правило, встречаются, чтобы наладить взаимопонимание и установить связи до подписания контракта. Причем, на встрече не только заказчик присматривается к автору, но и наоборот — особенно, если речь идет о «высшей касте» писателей-призраков. Помимо денежных вопросов, Новаку важна степень уступчивости клиента — его мнение о том, насколько можно расширить или видоизменить концепцию книги для большего потенциала. Кроме того, хотя многие из нас считают, что о наших жизнях уже можно (и нужно) писать романы, в действительности у многих заказчиков материала хватает не на книгу, а на пару-тройку глав. «Я отказал нескольким клиентам, чьих историй было недостаточно, чтобы заполнить книгу», говорит Новак.
Неожиданно то, насколько быстро пишут средние «призраки». Один из них, соавтор Салли Коллингз (Sally Collings), говорит: «Для одной из своих книг мне потребовалось взять 10 интервью, по одному на главу. Каждое интервью заняло около часа». Целиком проект был реализован за 4 месяца, что очень быстро, если учесть все процессы: от первой встречи с заказчиком до финальной верстки и печати. Некоторые «призраки» берут на написание книги год — но это не означает, что они работают только над одним проектом.
Написание чужой биографии также может стать удивительно безличным процессом. Когда Новак писал первую биографию на заказ, он думал, что станет едва ли не «приемным сыном» заказчика Ли Якокка. Однако впоследствии автор выяснил, что норма рабочего общения составляет менее 50 часов интервью. Процесс начинается с предоставления автору письменных материалов, таких как статьи, речи, выдержки из дневников и т. д. Затем идет серия интервью. Скрытные персоны ограничиваются общением с «призраками» по телефону и электронной почте. Активные заказчики напротив, заставляют автора встречаться с ними в аэропортах, на бортах частных самолетов, между заседаниями советов директоров — в любую свободную минуту. Для крупных проектов «призраки» интервьюируют не только заказчика, но и многих людей из его ближнего круга. После того, как сбор материала закончен, заказчик с автором вносят коррективы посредством телефона и email.
Есть примеры знаменитостей, которые расчитывают, что «призрак» полностью напишет всю историю без их участия. Например, английская поп-дива Керри Катона (Kerry Katona) призналась, что никогда не читала свою «автобиографию». Но автор, как правило, имеет заданную «магистральную линию» будущей книги, а также знает ключевые моменты жизни селебрити. «Когда автор не владеет достаточной информацией, мы проводим дополнительные исследования, и тогда писатель идет дальше границ предоставленного материала», говорит Джеррольд Дженкинс (Jerrold Jenkins) из Jenkins Group — компании издательских услуг. «Но это — редкость».
Работа «призрака» заключается также в умении задавать вопросы, которые позволяют «поймать» историю, но не ставят ее под сомнение. Для большинства таких писателей важно понимание и признание того, что они пишут чужую книгу. Уильям Новак говорит: «Мне понадобилось время, чтобы понять, что я пишу книгу о том, как клиент видит себя и свою жизнь. Я представляю их воспоминания и взгляды».
Большинство «призраков» приходит из журналистики или литературы нон-фикшн. Важная часть обучения — в адаптации стиля письма к «голосу» клиента. Первый проект книги о Ли Якокке у Новака не приняли, потому что текст был «слишком хорошо написан». Не так, как мог бы рассказать о себе сам Якокк. Салли Коллингз описывает эту отрасль как крайне нишевую, со множеством авторов, специализирующихся на узких темах: бизнес-мемуары, история и т. д. Но издатели привлекают элитных «призраков» к проектам любой тематики. Издатель Питер Оснос (Peter Osnos) охарактеризовал Новака как талантливого писателя-«призрака», потому что у него есть качества хорошего актера — то есть, умение оставить в стороне собственный голос, свою личность и привычные темы, погрузившись вместо этого в требуемую область, независимо от ее увлекательности.
Поскольку большинство таких авторов подписывают договоры о неразглашении, точное число книг, выходящих из под пера «призраков» ежегодно, сложно установить. Президент Arbor Books говорит: «Из того, что я видел, я предположил бы, что в этой сфере занято более миллиарда долларов». Другой президент аналогичной фирмы предполагает, что не менее 25% бестселлеров нон-фикшн из списка New York Times написано «призраками». А если речь идет о книге знаменитости или политика, то вероятность почти 100%.
Экономическая логика «призрачной» литературы
Писатели-призраки существуют по той же причине, по которой Билл Гейтс не косит свою лужайку самостоятельно — это просто не стоит его времени. Президент Jenkins Group говорит об этом следующее: «Причины довольно ясны. Если вы занимаете высокий пост или положение в обществе и зарабатываете $10 млн. в год, то резонно ли для вас оставлять работу на два-три месяца и писать книгу?» Резонно ли прерывать карьеру ради этого, если вы спортсмен или поп-звезда, а сезон в самом разгаре?
Кроме этого, знаменитости платят за качество текста, которого они не смогли бы добиться самостоятельно. Каждый год выходят десятки книг за авторством селебрити, политиков и топ-менеджеров, не писавших со школьных времен ничего сложнее письма по email. Причем большинство продюсеров и издателей будет отговаривать знаменитостей, решивших написать книгу самостоятельно. Ибо такие книги, как правило, все равно попадают в руки «редактора», который переписывает весь текст рукописи.
С точки зрения издателя, договор о публикации книги с селебрити — важный фактор уверенности в бизнесе. Книгоиздатели, как и руководители телеканалов или венчурные инвесторы, заняты в бизнесе «хитов», где один громкий проект часто вытягивает всю структуру. Например, продажи каждой новой книги о Гарри Поттере покрывают убытки от публикации десятков менее успешных проектов. Издатели работают с молодыми талантами в надежде вырастить новых «Стивенов Кингов», но при этом подстраховываются «беспроигрышными» проектами.
Особенно в сфере нон-фикшн, издательства предпочитают авторов с хорошим «бэкграундом», или «платформой»: портфолио успешных книг и признанием в своей области. Когда автор передает проект книги издателю, то маркетинговая стратегия и умение продавать так же важны, как и сама история. Многие агенты уверены, что авторы без сильной «платформы» будут вынуждены пересмотреть свои планы на публикацию книги. Издательства заинтересованы в писателях с признанным именем, за счет которого книга будет продаваться. Ибо успех нового автора, даже написавшего замечательную книгу, трудно спрогнозировать.
Например, когда Джоан Роулинг после саги о Гарри Поттере выпустила роман под псевдонимом, то он продавался очень плохо, несмотря на хорошие отзывы. Однако, когда имя настоящего автора открылось, роман в одночасье стал бестселлером. Итак, продавать книгу за авторством знаменитости — легко. «Безусловно, есть высокая корреляция между славой автора и коммерческим успехом будущей книги», говорит Новак.
Издатели любят сочетание известного имени на обложке и профессионализма автора-призрака, но писатели и читатели не всегда разделяют это. Один из авторов, занятый в публицистическом проекте, назвал феномен «призраков» в литературе «отталкивающим». Журналист и писатель Джек Хитт (Jack Hitt) писал для New York Times Magazine в 1997 году о том, что писателей-призраков и весь сектор подобной литературы заботят скорее цифры и тиражи, развлечение публики, нежели просветительская деятельность.
Писатель-призрак Салли Коллингз (Sally Collings) отмечает,что в то время, как многие из ее клиентов понимают и принимают роль «литературного негра», другие до сих пор этого не делают. «Во время моего первого заказа я столкнулась с негативом от «автора», заявившего, что не хочет работать с призраком и не признает саму концепцию такого творчества. Он был нейрохирургом», говорит Салли.
Данная практика представляется особенно нечестной, когда речь заходит о писателях-призраках в художественной литературе. Джоэль Хочман (Joel Hochman) из Arbor Books заявил, что до 35% его бизнеса работает на художественную литературу. «Это похоже на продюсирование в Голливуде: вы собираете команду, чтобы произвести что либо. И концепция авторства заключается в создании идеи, даже если ее реализация повлекла за собой множество изменений».
Ряд авторов бестселлеров, таких как Джеймс Паттерсон (James Patterson) или Том Клэнси (Tom Clancy) даже превратили свое имя в бренд. За ними — настоящая «фабрика по производству бестселеров», а их авторство заключается в концепции каждого следующего сиквела, создаваемого «призраками». Некоторые читатели, заметив это, жаловались на качество или требовали возврата денег, но большинство фанатов самозабвенно скупают все новые тексты, выходящие под любимой фамилией.
Возникает вопрос: почему бы не заменить все авторские подписи на обложках именами селебрити — или торговыми марками?
Смерть автора
К началу 20 века большинство книг, читаемых американскими детьми, были написаны одним человеком. Его звали Эдвард Стратемайер (Edward Stratemeyer), и он был первым писателем, который дал американским детям то, чего они хотели. Не скучные морализаторские истории, но полные приключений и азарта детективы, похожие на те «взрослые» бульварные романы, что дети читали исподтишка. Стратемайер начал карьеру с серии The Rover Boys, о приключениях трех братьев-хулиганов, посещающих военную школу. Но вместо того, чтобы освоиться в амплуа автора детективов, Эдвард решил выстроить империю детской литературы.
Согласно статье New Yorker, Стратемайер сделал для индустрии детской литературы то же, что и Генри Форд сделал для автомобильной промышленности. Эдвард создавал все новые и новые серии романов, включая Харди Бойс и Ненси Дрю. Он писал под псевдонимами, продавал серии различным издательствам, сохраняя при этом целостность бренда — а когда физически не мог писать все истории самостоятельно, нанимал «призраков».
Стратемайер отсылал автору синопсис будущего романа, и через несколько месяцев получал готовую рукопись. Для лучшего управления штатными авторами, Эдвард разработал четкий формат для всех книг, со многими правилами (например, окончание каждой главы должно быть захватывающим). Формула Стратемайера была ориентирована на коммерческий успех, учитывая лучшие практики из существовавших тогда. Например, когда персонажи Rover Boys поженились, продажи серии упали — тогда Эдвард решил, что герои его книг не должны стареть. В целях улучшения «пользовательского опыта» читателей, каждая книга начиналась с краткой аннотации предыдущей, и заканчивалась синописом следующей. Стратемайер также выпускал первые три книги серии в одно время, чтобы проверить, у какого романа выше коммерческая жизнеспособность.
В результате синдикат Стратемайера выпустил сотни книг и доминировал на рынке. Только в конце 70-х, после суда по вопросу авторских прав на романы о Нэнси Дрю и Харди Бойс, широкая общественность узнала, что один человек был ответственен за невероятное количество серий детских книг. Конвейерная модель Стратемайера представляла собой логическое завершение концепции пиателей-призраков — переход от статуса автора, с агентом и контрактами, к винтику в индустрии литературы, работающему согласно четким заданиям, по проверенным формулам и в соответствие с маркетинговой стратегией.
Данная модель достаточно широко распространилась среди детской литературы и некоторых взрослых авторов. Последние триллеры Тома Кленси, к примеру, выходят с подписью «соавтор» на обложке. А автор Джеймс Паттерсон (James Patterson) выпускает по 6 книг в год — и большинство из них написано «соавторами», согласно статье Arizona Republic. Соавторы принимают от Джеймса подробный план, воплощают его и передают готовый текст Паттерсону на редактуру.
Еще один вариант для современных издателей — просто приписать имя знаменитости к любой книге, написанной призраком. Например, один из британских издателей нанял автора для написания книги о мире моды, а потом приписал к готовой книге имя супермодели Наоми Кемпбелл. Причем модель не сотрудничала, и даже никак не пересекалась с автором-призраком Кэролайн Апчер (Caroline Upcher). Идея заключалась в том, чтобы просто купить имя модели. Сейчас книга The Swan за «авторством» Наоми имеет неплохой рейтинг 3+ на Amazon.
Эти примеры иллюстрируют будущее, в котором издатели будут скупать имена селебрити и приписывать их к написанным заранее книгам — как в индустрии моды неизвестные дизайнеры-анонимы часто трудятся под именами знаменитых модельеров или брендов.
Преимущества индустрии «призраков»
Процесс найма писателей-призраков, включающий договор о неразглашении, может вызвать неприятные ассоциации с «индустрией лжи» и тратой авторского потенциала впустую. Но тем не менее, иногда стоит отказаться от романтизированных представлений об авторстве, и принять преимущества этого бизнеса.
«Мне кажется, что представление об авторе, который исступленно пишет в своей каморке, прерываясь на глоток виски, давно не соответствует действительности», говорит Джоэль Хочман. Наряду с некоторыми другими издателями, он ответил на вопрос о честности перед читателями, которые видят чужое имя на обложке. «Это продукт», сказал Джоэль.
Конечно, культ вокруг личности авторов имеет место быть, но в конце концов, люди покупают историю. Так ли важно, кто ее написал? Многие издатели отмечают, что написание книги — всегда командная работа. Американский стэнд-ап комик Джей Лено (Jay Leno) не пишет все свои шутки самостоятельно — над этим работает команда писателей, профессиональных в комедиях положений. Каждый автор сильно зависит от редактора, чье влияние на книгу может доходить до удаления целых глав, трансформации сюжетных линий и пр. Исследователи и ученые также оказывают неоценимую помощь при написании как художественной, так и научной литературы.
Конечно, писатель-призрак — это наиболее радикальная, но все же метафора реальности, в которой каждая книга представляет собой усилия команды. Лишь немногие писатели несут ответственность за каждое слово и каждую идею в своих произведениях. Возможно, более лживым будет отдавать все лавры писателю, забывая о десятках людей за его спиной?
Основным преимуществом индустрии «призраков» является то, что она позволяет рассказывать истории, которые в противном случае были бы рассказаны плохо — или вообще не прозвучали бы. Лишь немногие крупные общественные деятели или звезды смогли бы написать книгу самостоятельно. Другой открытый вопрос: пятнает ли такая работа репутацию писателей, или позволяет оттачивать мастерство. Договоры о неразглашении — не маркер уважения к автору, однако топовые «призраки» считаются квалифицированными специалистами в индустрии. Более того, такая работа — один из немногих способов зарабатывать писательством действительно приличные деньги.
Также процесс может быть весьма приятным. Уильям Новак называет себя «избалованным» всеми замечательными людьми, с которыми его сводила профессиональная жизнь. Майкл Д’Орсо (Michael D’Orso), который не любит термин «призраки», но сотрудничает со многими известными фигурами, утверждает, что «вы не можете быть более живым, чем когда погружаетесь в чужие жизни, в другие миры». Салли Коллингз говорит, что такая работа позволяет ей сосредоточиться на любимом деле — писательстве и сочинительстве, и оставить то, что ей неблизко — маркетинг, публичность и т. д.
«Люди часто спрашивают, когда я примусь за свою собственную книгу. Но я чувствую, что всегда этим занимаюсь. У меня есть потаенное чувство собственности к написанному», говорит Салли.
На подъеме ли индустрия «призраков»?
В данной отрасли секретность поставлена во главу угла, потому трудно говорить о внутренних тенденциях и перспективах. Тем не менее, сама идея далеко не нова. Марк Твен, редактировавший и публиковавший мемуары Улисса Гранта (Ulysses S. Grant), по слухам, сам написал большую часть этой книги. Чужими руками писались речи мировых лидеров и письма известных людей много веков подряд. Более того, трудно сказать, когда профессора в области науки и техники последний раз писали свои работы самостоятельно. Однако, насколько можно судить, размер индустрии стабилен «на вершине», но сильно расширился «на дне» в последнее время.
Спрос на «призраков» вырос хотя бы потому, что сегодня производится гораздо больше контента. С появлением интернета многочисленным компаниям и блогам постоянно нужны новые материалы для привлечения пользователей. Это привело к возникновению так называемых «фабрик контента», на которых «призраки», или на данном уровне их можно назвать копирайтерами, получают $15 за статью, или 5 центов за слово — а то и гораздо меньше.
Индустрия книгоиздания уменьшает издержки на публикацию благодаря технологиям «print on demand» (печать по требованию) и компании Amazon — что привело к большому притоку новых игроков на рынок. Джеррольд Дженкинс, президент фирмы издательских услуг, утверждает, что с 1980-х годов доля выпускаемых ежегодно мелких форматов (книги, независимая пресса, самиздат и т. д.) увеличилась с 10 до 80%. И с ростом индустрии, количество писателей-«призраков» также выросло. Многие из этих книг не создавались ради прибыли. Для некоторых клиентов выпуск собственной книги — способ потешить самолюбие. «Книги стали новой игрушкой», говорит один из инсайдеров отрасли. «Вместо того, чтобы покупать Lamborghini, вы можете запустить книжное производство».
Другие заказывают заведомо приватные книги, написанные для семьи и друзей. В бизнесе книга часто выступает инструментом маркетинга. Руководители могут обратиться к «призраку», чтобы впоследствии подписываться на конференциях как «автор такой-то книги». А для компаний книга, по существу — большая и усложненная корпоративная брошюра.
Инсайдеры индустрии литературных призраков, однако, не считают, что сфера находится на подъеме у крупных издателей. Карл Вебер (Karl Weber), имеющий отношение как к написанию и редактуре, так и к стороне издания, утверждает: «Трудно сказать, что в наши дни люди чаще пользуются услугами призраков». Главная причина в том, что работа с книгами за авторством знаменитостей — все еще рискованное дело. Да, громкое имя на обложке облегчает продажи, но знаменитость также ожидает успеха этого предприятия. А их книги тоже могут провалиться в продажах, если история выйдет плохой.
Поэтому, хотя мемуары известных людей — легкий путь для издателей к покупке потенциального хита, ничто пока не предвещает отход индустрии от инвестиций в профессиональных авторов. Потому что пока не придумано более надежной финансовой стратегии, чем найти или вырастить нового «Стивена Кинга» — потенциального автора бестселлеров, каждая книга которого будет раскупаться миллионами фанатов.
Пьедестал автора
Нам только кажется, что в концепции литературных призраков есть что-то странное или неприятное. Мы наслаждаемся речами политиков, хотя знаем, что они написаны спичрайтерами. Мы смеемся над шутками в вечерних шоу, хотя прекрасно понимаем (зачастую), что их написал не ведущий и не актеры. Но когда речь идет о книгах, мы сердимся и считаем себя обманутыми.
Многие авторы обеспокоены, что возрастающие требования издательств негативно влияют на рынок — они приводят к тому, что в индустрии останутся одни знаменитости, а остальным не останется места под солнцем. Но наше небольшое исследование «призрачных» пространств литературы позволяет сказать, что это не так.
Компании, занятые в сфере литературных призраков, не устают повторять, что написание книги — командная работа, и акцент на авторстве давно устарел. Но есть еще писатели, талантливые и одержимые, которые время от времени «всплывают» с новыми работами, ломающими все рамки. И они создают самые знаменитые книги, которые никогда не будут написаны с шаблонным подходом. Хороший пример: универсальный, «фабричный» метод писательства от Эдварда Стратемайера не нашел большой популярности в индустрии — эта стратегия так и не вышла за пределы детской литературы.
Читатели не хотят расставаться со своим романтизированным представлением об авторстве. Теперь вы знаете, что литературные призраки — весомый и хорошо организованный сегмент издательской индустрии. Но только, пожалуйста — не рассказывайте читателям :)
Высоких вам конверсий!
По материалам: priceonomics.comImage source: Sean MacEntee
